— Анатолий Фёдорович, какими качествами, на ваш взгляд, должен обладать тренер национальной сборной?
— В основе каждой профессии лежит призвание. В моей жизни было много выдающихся тренеров, под чьим руководством мне приходилось работать. Это и Качалин, и Якушин, и Маслов, и Николаев. Я часто ловил себя на мысли о том, что первый опыт привлечения науки Качалиным, тонкое знание психологии игроков Якушина, мудрость и видение Маслова являются частью харизмы. Харизма – это божий дар. Это то, что ты можешь привнести от себя в своё дело. Управление командой в сегодняшнее время требует и актёрских способностей. Прежде всего, тренер должен быть толковым и думающим, должен быть в постоянном поиске. Наполеон говорил: «Сначала воля, а потом ум». Это означает, что личностные качества также должны быть на высочайшем уровне. Общаясь с игроками после проигранного матча, ты не говоришь, кто сыграл плохо, а говоришь, как надо сыграть. Это целый комплекс качеств, но личностные должны быть на первом плане.
— Получается, что, проигрывая грекам со счётом 0:1, в перерыве между таймами Адвокат не нашёл слов, чтобы во втором тайме вышла другая команда?
— Говорить о тренере как о профессионале – работа неблагодарная. Постараюсь говорить объективно и правду. Результат напрямую связан с тренером, который готовил команду. Истоки надо искать в личности самого Адвоката. Это целеустремлённый, последовательный человек, принимавший команды, в которых необходимо было сохранить инерцию того, что было сделано. Была последовательность без шарахания, но не было возможности вносить некие коррективы.
— А почему не удалось внести изменения? Что-то влияло на него извне?
— Нет, я так не думаю. В команде сложилась ситуация, когда было трудно и сложно совместить старых игроков с новыми. Свежая кровь есть, но существует три вида формирования. Есть звёздный принцип, как у топ-команд, есть базовый, есть блочный, как в нашем случае. Средняя линия и атака составлена из игроков «Зенита», оборона — из игроков ЦСКА. Когда кто-то ещё появлялся, возникали проблемы с взаимопониманием. Группы игроков тренировались и работали по одной программе, и их уровень подготовки нивелирован. Кроме того, подготовка к финальной части – сложная вещь. После перехода на новую систему был удлинён сезон — и мы играли в антифутбольных условиях. Мы потеряли прежнее преимущество. Если бы мы начинали в марте, то были бы и свежее, и смогли бы прийти в оптимальное состояние. В теннисе иногда игроки могут по ходу турнира набирать форму, как это делают Рафаэль Надаль и Роджер Федерер. Это в какой-то степени оправдано. Но футбол – это не теннис, это командный вид спорта. Проблема в том, что не было конкретной задачи, которая бы стояла перед нашими игроками. Когда ты говоришь, что задача-минимум – выйти из группы, и нет конкретной задачи на достижение первого места, то ничто не выиграть. Что может объединить игроков сегодня? Конечно, максимальная цель и максимальная отдача. Но эта задача подразумевает необходимость ограничить себя. Именно это сделал Шевченко, готовясь к финалу чемпионата Европы. Я вспоминаю себя в 1970 году. Чемпионат только закончился в декабре, а я уже кроссы бегал. Может, дело и в физике, но главное – запрограммировать себя на максимальную отдачу.
— Иными словами, кажущиеся многим безответственными заявления о том, что мы выиграем чемпионат мира 2018 года, всё-таки могут быть полезны для формирования этих качеств?
— Конечно, надо ставить такую задачу. Спаллетти говорит: я игрокам на отпуск никаких индивидуальных заданий давать не буду, они профессионалы. Это похоже на слова Хиддинка и Адвоката, которые говорят: ребята, это ваша страна, вам за неё играть. Они абстрагируются от главного: от формирования. Надо прийти к началу первенства не с нуля. Для этого есть теннис, велосипед, плавание, волейбол. Втягивающий микроцикл сборной Германии, например, прошёл, и теперь мы видим работу над физическими качествами. Идёт развивающая работа, а не поддерживающая от матча к матчу. Мы видели, как терялись качества наших игроков от матча к матчу, как они были раскоординированы. Была нарушена структура движения в подходе к мячу, в оценке ситуации, непосредственно в ударе.
— Нужна ли нам команда, без которой никак не сыграть на чемпионате мира в 2014 году, или уже надо начать строительство с прицелом на 2018 год? Какой нужен тренер для такой сборной? О чём он должен заботиться, работая с такой командой?
— Нет критерия в выборе тренера: клубный ли он, возрастной ли. Наверное, это человек, знающий предмет, толковый, волевой, опытный. Говоря об опыте, стоит вспомнить 1998 год, отбор чемпионата Европы. За два месяца я должен был подготовить команду к матчу со сборной Украины. Мы проиграли со счётом 2:3. Нужно было найти наиболее быстрый выход на селекцию, качество отбора. Мы проводили матчи в Швеции, в Испании, в Бразилии. Меня упрекали в том, что эти игры мы проиграли, но матчи с такими соперниками наиболее глубоко дают оценку качества футболистов. За те полгода в команде появились выдающиеся игроки, которые сыграли в следующем цикле: Панов, Семак, Семшов, Смертин, Аленичев, Титов. Благодаря этому «рейдерскому» захвату в 2002 году мы попадаем на чемпионат мира. Таким же образом мы бы попали и в Европу, не ошибись Филимонов.
— Где то поколение, с которым можно строить сборную России нового образца?
— Это поколение у нас есть, и они рядом с нами. Мы их видим, они играют. Их нужно взять, раскрыть, нацелить. Рядом должен быть человек, который первым не проиграет тренеру команды соперника. Который выйдет и не будет дрожать, не убежит из команды. Кто думал, что Чернышов заиграет против сборной Италии? Это вызывало смех. Тот же Саша Панов при его габаритах. Разве кто-нибудь верил в него, когда я его брал? Я слышал оценки отдельных специалистов. Когда я брал Галямина в команду 1992 года, я даже не хочу вспоминать оценки, которые были. Или того же Семшова. Я думаю, что задача тренера – раскрыть возможности игрока. А потенциал есть, и я это вижу. Например, про Кокорина я говорю уже в течение трёх лет. Я то же самое говорю о Смолове. Главная задача – рассмотреть потенциал и вселить уверенность в игрока. Люди, своевременно получающие шанс, в итоге раскрываются.
— У нас есть молодые и перспективные игроки, которые уже выступают в сборной, но есть и футболисты, находящиеся на подходе и выступающие в составе молодёжной сборной…
— Мы видим и хорошего тренера сборной – Николая Писарева.
— Какие игроки из тех, кто в 2018 году, очевидно, сойдёт с дистанции, должны остаться в сборной, чтобы поддержать движение вперёд?
— Первое и главное для тренера – это имидж команды на основе того материала, который есть. Команда должна играть на лучших качествах футболистов. Остаться должны те, кто демонстрирует эти качества после завершения чемпионата Европы и до начала первого матча с Северной Ирландией. Например, Денисов – тот игрок, который является ключевым в средней линии. Можно, к примеру, продублировать Оздоева, играть в два опорных против Португалии на выезде. Важно увидеть это, когда собираются игроки. Важно, какую силу действия будут иметь идеи, которые предложит тренер. Эти самые идеи должны объединять игроков и придавать смысл процессу подготовки. Вот говорят: зачем учить английский язык, как в донецком «Шахтёре»? Это нужно для выживания! О чём говорить, когда игрок даже не может заполнить анкету, объяснить, что он из России, что он игрок сборной? Нужно изменить внутренний мир, сделать его богаче. Один изменился – уже просветлел. Рядом, смотришь, увидел свет и другой, бестолковый. Чтобы появилась совершенно другая команда, необходим ориентир. А потом мы говорим, что игроки отвечают болельщикам, что неоправданные ожидания – это не их проблема, что они никому ничего не должны. Конечно, Хиддинк и Адвокат – хорошие тренеры и, возможно, хорошие люди, но речь о другом. Они не формируют отношение футболистов к их народу. Тренер – это в первую очередь педагог. Я хочу сегодня видеть людей, которые бы элементарно воспитывали. Точно так же Мальдини говорил в 1996 году. Шансов нет, они уезжают. Мальдини говорит: «Нам уже ничего не надо. Но как домой ехать?» И что мы слышим от наших игроков? «Это ваши проблемы». Если мы сегодня не повысим уровень нравственности, то что вообще можно выиграть?
