25-летний железнοдοрοжниκ перед Еврο был вызван в сборную, нο пοкинул ее, прοведя несκольκо тренирοвοк. Объясненο этο было отравлением. С тех пοр интервью Шишкин не давал, а вοкруг этοй истοрии начали пοявляться разные дοмыслы.
— Услышав о том, что у меня якобы обнаружили допинг, я был поражен, — признается защитник. — Конечно, ничего подобного не было! Я действительно отравился. Не могу понять людей, которые верят всем этим бредням! Один сайт даже додумался написать, что я отравился чипсами.
— А чем на самом деле?
— Сам не могу понять, и врачам тоже определить не удалось. Полтора года отыграл от звонка до звонка, без единой травмы — и тут в самый ненужный момент какое-то нелепое отравление. Понятно, съел что-то не то. Хотя раньше у меня никогда ничего подобного не было — за питанием я слежу. Говорят, еще есть вариант, что виной всему переутомление: тяжелый сезон, усталость, пониженный иммунитет. Но не думаю, что причина в этом.
— Когда поняли, что со здоровьем что-то не то?
— Пропустил два дня из-за болей в животе. Думал, все пройдет. Даже не представлял, что это так серьезно. Но на третьи сутки ночью мне стало плохо, поднялась температура, утром пришлось ехать с врачами в больницу. Там провел полдня, проходя всякие обследования. Выяснилось, что у меня какой-то обостренный гастрит. Врачи ясно дали понять: минимум две недели без тренировок. Это означало, что ехать на Евро мне не было смысла: буду не готов. Всячески пытался уговорить врачей что-нибудь с этим сделать. Отказывался верить, что это со мной действительно происходит. К вечеру встретился с родными и близкими, они меня поддержали. Но, наверное, полностью успокоюсь, когда уже чемпионат Европы закончится. Именно поэтому долгое время не отвечал на звонки журналистов и не давал интервью.
— То есть морально вы еще не до конца пришли в себя. А физически?
— Хорошо, что начались тренировки. Нахожусь под постоянным присмотром наших медиков. Ничто не тревожит. Мне было запрещено есть все жареное, острое и тому подобное. Сейчас уже даже эта диета подходит к концу, так что можно сказать, что я практически здоров.
— Каково было сказать тренерскому штабу сборной, что вы на Евро не поедете?
— Я в тот день в гостиницу не возвращался, а говорил по телефону с врачом сборной Гришановым и тренером Бородюком. Они были разочарованы, но поддержали меня и пожелали выздоровления.
— Сборная на Евро провалилась. Может быть, и к лучшему, что вы не поехали в Польшу?
— Не думаю. Хотя, конечно, жутко обидно, что мы не вышли из группы. Так же обидно, как не попасть на чемпионат Европы только из-за болезни, которую ничто не предвещало.
ХОТЕЛОСЬ ВЫЙТИ НА ПОЛЕ И ЧТО-НИБУДЬ СДЕЛАТЬ
— Где и как наблюдали за последним матчем сборной?
— На базе «Локомотива» в Баковке, у себя в комнате. Естественно, сильно переживал — у меня даже пульс поднялся! Особенно во втором тайме. Видно же было, что у нас игроки мастеровитее, команда выше уровнем, но ничего не получалось. Хотелось самому выйти на поле и что-нибудь сделать!
— В целом, на ваш взгляд, сборная смотрелась достойно?
— Команда подобралась хорошая — и по игре, и как коллектив. У нас было все, чтобы занять приличное место.
— Тогда в чем же проблема?
— Как мне кажется, после матча с чехами почувствовали некоторую самоуверенность. Да, группа у нас была вполне проходимая, но так мыслить вредно. После матча с поляками много говорилось о том, что мы наверняка попадем в плей-офф. У специалистов, друзей, даже у тех, кто в футболе ничего не понимает, эта самоуверенность ощущалась. И ведь не сказать чтобы мы провалили игру. Действовали неплохо, старались комбинировать низом, создавать моменты. Однако греки выигрывали каждое единоборство.
— Неужели у наших футболистов было меньше желания?
— Выиграть хотят все, как банально это ни звучит. С тех пор как прошла жеребьевка, вся страна говорила, что мы должны выйти с первого места. Но говорить об этом очень просто — особенно людям, которые никогда в футбол не играли. А на поле, видите, как бывает. В этом матче было видно, что у греков какой-то двойной заряд. Показательный момент: когда не поставили пенальти в наши ворота, Карагунис минут пять ходил и крестился. Было видно, что греки очень хотят выиграть и видят в этом какую-то высшую справедливость.
— В те дни, когда вы тренировались со сборной, что-то предвещало беду?
— Честно говоря, нет. Прекрасная атмосфера, только некий накал перед началом Евро — но это и понятно: все-таки такой турнир. Не могу говорить о том периоде, когда меня в команде не было, но пока я там находился, все подходили к делу ответственно.
— На тренировках то и дело улыбались, шутили, веселились…
— Это еще ничего не значит. Некоторые тренеры даже ругают игроков, если вся команда ходит унылая: это, говорят, не путь к успеху.
— А важно ли то, что у команды было только по одной тренировке в день, а не по две, как перед прошлым Евро?
— В 2008 году я у Хиддинка на сборе не был. Теперь же перед началом работы Адвокат нам сказал, что мы будем тренироваться по программе, которую написал нам тот же Раймонд Верхейен. Говорилось и о том, что многие игроки провели тяжелый сезон, так что больших нагрузок не требуется, а занятия будут больше тактические и с мячом. Я не могу сказать за партнеров, насколько им хватило «физики». Глушаков мне рассказывал, что у него проблем с кондициями не возникало. Думаю, проблема не в этом.
ВОЗМОЖНО, ПОСТУПИЛ БЫ ТАК ЖЕ, КАК И ШИРОКОВ
— Много разговоров вызвали слова Аршавина: «Ваши ожидания — ваши проблемы». По прилете в Москву футболистов в аэропорту охранял ОМОН, и только Дзагоев счел нужным пообщаться с журналистами. Все это тоже стало поводом для критики в адрес сборной. Как считаете, заслуженной?
— Здесь нужно говорить индивидуально о каждом. Почему именно Дзагоев решил пообщаться? В душе у каждого футболиста разочарование. Желание публично извиниться — решение конкретного человека. Скажу честно, я не знаю, как повел бы себя в такой ситуации. Слова Аршавина? Не стремлюсь кого-то защищать, но по себе знаю: после провальных матчей в голову лезут самые черные мысли, и совладать с эмоциями удается не всегда.
— Вы говорили о хорошей атмосфере в команде. Однако в ключевом матче Широков на 90-й минуте высказывал претензии Игнашевичу.
— Обычно, если партнер совершает неудачное действие, стараешься его подбодрить или хотя бы ничего ему не сказать. В матче с греками мы нелепо проигрывали, а у Широкова был реальный шанс забить и спасти матч. Конечно, его переполняли эмоции. Хотя в голову ему не залезешь. Возможно, я в этой ситуации поступил бы так же.
— Вы понимаете, почему поражение сборной России от греков вызвало такой ажиотаж?
— Потому что у нас за футболом следит вся страна. Во время Евро — даже те, кто обычно этой игрой не интересуется. Когда мы выиграли у чехов, у меня под окнами болельщики праздновали допоздна. А когда проиграли, все звонили, спрашивали: «Как так?!» Даже на улице ко мне подходили с этим вопросом. Кто не играл в футбол, тому не понять, как можно проиграть сопернику, который заведомо слабее. При этом играла наша сборная не безвольно. Все старались, но этого оказалось мало.
— Судя по всему, сборную ждет омоложение. Вы себе можете представить, какой состав поедет на ЧМ-2014, если мы туда попадем?
— Тяжело сказать. Может быть, появятся новые игроки, которых сейчас никто не знает. Те же Беляев с Бурлаком еще недавно были мало кому известны, а теперь вон как заиграли. Омоложение будет, но кто именно сможет пробиться в состав, сейчас говорить рано. Еще ведь даже не ясно, кто будет тренировать сборную.
13-й ТРЕНЕР К 25 ГОДАМ
— На этом Евро вы, наверное, особенно пристально следили за Хорватией?
— Я и до этого ей симпатизировал. Хорваты всегда были боевой командой. Можно вспомнить, как они нам помогли выйти на Евро-2008, обыграв Англию. Ну и за тренером Биличем, конечно, интересно было понаблюдать.
— Как относитесь к рок-музыке?
— Вообще я много всего слушаю, но рок — это не мое.
— А вот новый тренер «Локомотива» известен как большой поклонник этого жанра. У него даже есть своя рок-группа, в которой он играет на бас-гитаре.
— Я, к сожалению, на гитаре играть не умею. Хотя помню, как в детстве собирались вокруг костра и пели под гитару.
— Что именно? Цоя?
— И его песни тоже.
— Хорватские журналисты рассказывали, что вечером Билич может пригласить игроков к себе на концерт, а на следующий день прийти на тренировку и требовать от них по полной.
— Я не так хорошо еще изучил Билича и деталей его работы пока не знаю. Судя по всему, в быту он ведет себя раскрепощенно, но на поле требует от игроков выкладываться на все сто процентов. Мне такой подход нравится.
— Помните Билича как игрока?
— Конечно! Его лицо отпечаталось у меня в памяти еще с тех пор, как я собирал наклейки с изображениями футболистов, игравших на Евро-1996. До сих пор помню, что у него уже тогда была сережка в ухе.
— Помимо музыки Билич отличается вниманием к одежде. Хотя после Карпина вас едва ли чем-то удивишь.
— На шапочку нашего будущего тренера я внимание обратил. Впрочем, как человек одевается — не главное. В разгар матча никто на это внимания не обращает.
— Тренировать клуб и сборную — разные вещи?
— Наверное. Я уже очень жду, когда Билич приедет в Москву и начнет нас тренировать. Тогда и станет видно, что изменится с его приходом.
— Адвокат и в сборной, и в «Зените» наигрывал схему 4-3-3. А Билич может переделать «Локо» под ту схему, с которой он добился успеха со сборной Хорватии?
— Вполне возможно. Но необходимо время, чтобы понять, как это будет.
— Кстати, у вас еще не рябит в глазах от количества тренеров, которые при вас менялись?
— Я об этом только на днях задумывался. Мне 25 лет, а уже со столькими тренерами поработал.
— Давайте попробуем посчитать.
— В «Спартаке» появился при Скале. Потом были Старков, Федотов, Черчесов, Лаудруп, Карпин. Затем в «Крыльях» Слуцкий и Юрий Газзаев. В «Локомотиве» Семин, Маминов, Красножан и Коусейру. Итого 12 человек. Билич будет 13-м. Немало для моего возраста.
— То есть вам перестраиваться не привыкать, верно?
— У меня уже есть опыт работы с разными тренерами, в том числе и иностранными. Но предсказать, каковы будут требования Билича, сейчас, понятно, не могу.
Григοрий ТЕЛИНГАТЕР
